Необычная биография отца психоанализа: Зигмунд Фрейд в иллюстрациях Ральфа Стедмана
Зигмунд Фрейд умер в 1939 году. Его психоаналитические теории с тех пор вызывали дискуссии почти восемь десятилетий, но всё равно в какой-то степени выжили. «На протяжении многих лет, даже когда учёные отбрасывали более явно абсурдные элементы его теории – зависть к пенису или влечение к смерти, – они продолжали воздавать должное пониманию Фрейда человеческих состояний», – пишет Луи Менанд в еженедельнике The New Yorker. Он утверждает, что таким образом Фрейд эволюционировал «в народном воображении из учёного в своего рода поэта разума. А поэтов не опровергают... Фрейд и его концепции, преобразованные в метафоры, присоединились к легиону бессмертных».
Основатель психоанализа – мастер психологических метафор. Кто же из ныне живущих иллюстраторов больше подходит для визуализации такой фигуры, чем Ральф Стедман? И многие ли знают, что он это сделал в 1979 году, создав «арт-биографию» отца психоанализа?
Книга Стедмана «Зигмунд Фрейд», изначально опубликованная в 1979 году и переизданная в 1997, рассказывает историю жизни отца психоанализа, начиная с его детства в Австрии и до смерти в Лондоне, куда ему пришлось переехать после нацистской аннексии и усилившихся гонений на евреев. Именно там он встретил Вирджинию Вулф. В своём дневнике она описала его как «очень старого человека с обезьяньими светлыми глазами, скованный спазматическими движениями, нечленораздельно изъясняющийся, но бдительный».
В рисунках Стедмана Фрейд иногда внешне непривлекательный, но всегда обладающий исключительной жизненной силой и проницательностью. Более ранние главы его жизни характеризуются интеллектуальной и физической активностью, поддерживаемой чудодейственным кокаином, что дало иллюстратору богатый материал для работы.
Творчество Стедмана у многих ассоциируется с прозой Хантера Томпсона, поскольку он иллюстрировал его книги, в том числе легендарное произведение «Страх и отвращение в Лас-Вегасе». Насколько правдива заправленная наркотиками пустынная одиссея, описанная в книге? Возможно, более чем многие научные открытия Фрейда. Но, как и с работой Фрейда, так и с произведениями Томпсона и Стедмана: мы возвращаемся к ним не потому, что хотим именно правды, а потому, что нас привлекают зачастую гротескные версии самих себя, которые они нам показывают.
По материалам: openculture