Музыка, с которой мы рождаемся, которую правим партитурой дел и поступков. Она звучит то стройно, когда мы спокойны. То дребезжит фальшивой нотой страхов и стрессов.
Иногда взмывает мажором до небес, если случается влюбленность. Мурлычет колыбельной настоящего чувства.
То падает минором сердца в желудок, заставляя бабочек биться в истерике боли.
Иногда встречаются люди, которые совпадают с твоей музыкой только одной нотой.
Это всегда радостно.
Нас учат тому, что – человек рождается один, живет один, что бы одному умереть .
Мы слушаем внимательно. Соглашаемся, что бы тут же пойти искать пару – тройку родственных душ.
Так мы устроены.
Так вот.
Ты только начинаешь радоваться этой одной общей ноте, прислушиваться, как ваши нотки сливаются в едином такте, не успеваешь насладиться покоем и строем без фальши, как вдруг…
…эту красоту взрывает хор еще шести нот, того другого человека.
Он не понимает, не хочет понять, что совпадение в одном, совершенно не подразумевает полного всепоглощающего слияния.
Он становится требовательным, навязывая свою кавер-версию тебя и твоей музыки.
Ты смотришь на себя в его глазах и понимаешь, что это картонная версия тебя, тебя же пугает.
Попытки пояснить разницу звучания в остальных нотах, кроме одной, крайне редко приносит плоды понимания. Ведь, разрушить сказку в чужой голове, нам не дано. Её может изменить только автор.
А автор настолько увлечен хоровым пением, что престает слышать голос своей собственной музыки.
И если ты не хочешь увязнуть в потоке нестройного хора, сберечь свои семь нот,
вставай и уходи с клироса, пусть даже песнь твоя будет звучать на паперти, но она будет твоя.
